Далекой весной

Конец апреля выдался теплым, тихим и туманным. Ночами по свежей листве чуть слышно шелестел дождь, так что утром через открытое окно комната наполнялась металлическим звоном птиц и ароматом умытой зелени сада — так по-особенному пахнет только в апреле. Часто днем ветер нес с гор в лицо мелкие как пыль, почти невидимые капельки. А потом теплело, хоть солнце и редко показывалось в разрывах серых с отливом спешащих куда-то туч.

Но яркая легкая одежда уже сменила гнетущую ношу зимних курток. Над нарядными клумбами от цветка к цветку носились пчелы. И можно было бесконечно вдыхать сладкие ароматы чего-то цветущего из-за высокого, местами осыпавшегося забора городского сада. Сквозь прозу графиков и формул доносилось и до меня лирическое очарование наступившей весны.

Тем апрелем, прийдя домой, я любил встречать сумерки на крыльце, в старом махровом халате поверх домашней одежды, с чашкой крепкого чая, отстранившись хотя бы на время от всех житейских забот и волнений тех дней. Короткое мгновение, когда нет прошлого и будущего, а только настоящее, где в сгущающейся синеве вечера на стремительно темнеющем небе проступают первые звезды. И испываешь неведомое до этого сладкое томление ожидания чего-то.

В субботу я закончил свою учебу намного позже обычного: долго штудировал в библиотеке статьи по дисперсности, потом безуспешно ходил по уже пустым коридорам альма-матер в поисках одного профессора. Тихая улочка со старыми обшарпанными домами была уже непривычно безлюдна. Из открытых окон наружу выносились ароматы готовящейся еды и обрывки далеких непонятных разговоров. Около входных дверей и окошек подвалов пахло сладко-плесневелой стариной. Где-то играли на фортепьяно.

Домой идти совсем не хотелось. Марально я был измотан совершенно, но силы физические требовали применения. Не сворачивая к дому, я пошел в гору. Поднимался по разбитой улице, жадно заглядывая во дворы. В вечерней звенящей синеве призрачно белели стволы деревьев, бордюры дорожек и колодцы, стройными рядами стояли вдоль стен сараев садовые инструменты. Кое-где на грядках уже зеленели первые всходы. Пахло догорающим костром.

За последними домами была небольшая поляна, а потом — сосновая рощица. На ее опушке, сидя на поваленом непогодой дереве, я смотрел на город, вытянувшийся дугой вдоль бухты. Там, в низине, уже стемнело. С кисельной неспешностью тянулся вниз по ущелью туман. Каждую секунду в далеких домах, на пароходах в порту и на рейде зажигались огни. Бело-красной рекой изгибалась оживленная магистраль. Целый город — как на ладони. И я — наведине с ним.

Никогда не любил я весну. В рассуждениях о пробуждении после зимнего сна и новом рождении природы я всегда улавливал что-то приторно-лицемерное. Но, кажется, никогда я не радовался ей и не ждал ее как тогда. Никогда не любил весь мир и не чувствовал себя бесконечно счастливым в своей тихой грусти как в том далеком апреле.

Весна 2023 г.